Bыдержки из статьи Ефимa Макаровскoгo “О еврейских корнях Богдана Хмельницкого”
	“Есть много в этом мире, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам” Уильям Шекспир Как это не покажется парадоксальным некоторым читателям, но герой украинского освободительного движения середины 17-ого столетия Богдан Хмельницкий был по происхождению еврей. Во всяком случае, Казимир Валишевский пишет, что: «Указание по этому поводу даёт нам очень известный в своё время украинский писатель Фома Падурра. На основании одной заметки, сохранившейся в архивах фамилии Шереметевых, и подтверждённой другими документами, он доказывает, что отцом «герцога Украины» был еврей, мясник из города Хмельника в Подолии, по имени Берко, крещёный Михаилом. Поселившись в деревне Субботово и содержа там кабак, этот ренегат стал так ненавистен местным жителям, что те наняли татар, которые увезли его вместе с сыном. Отсюда его пребывание в Крыму, указанное в биографии Хмельницкого, и близкое его знакомство с мусульманским миром, сыгравшее такую большую роль в его карьере».1 По другой версии Фома Падурра пользовался богатым собранием рукописей Киевского митрополита Евгения Болховитина, в которых нашёл доказательства того, что Богдан Хмельницкий был сыном Берка, выкреста из города Хмельника на Подолии. Сама эта рукопись могла попасть в руки митрополита от полковника Павла Тетери. По всей вероятности, Тетеря и был автором этой рукописи. Утверждение же А. А. Дикого о том, что: «С достоверностью известно то, что он происходит из мелкой украинской шляхты, так как имел свой фамильный герб, что имела только шляхта», 2 не внушает никакого доверия. Богдан Хмельницкий и его "родовой" герб Во-первых, среди шляхтичей мы нигде Хмельницких не находим. Хмель не является благородной шляхетской фамилией. Эту фамилию его отец Берко получил по всей вероятности по месту своего крещения в городе Хмельник, а родовой герб Богдан Хмельницкий при своих возможностях приобрёл себе несколько позже. Во-вторых, не найден ни один документ с указанием его родового имения. Его тяжба с Чаплинским в польском суде окончилась для него безрезультатно, потому что, как на то указывает Костомаров, он: «Не имел письменных документов»3 Причём у Н. Костомарова и С. Соловьёва деревня Субботово уже фигурирует, как хутор Субботово. Хотя речь, очевидно, всё же идёт о слободе в деревне Субботово, которую мог передать чигиринский староста Данилович в пользование кабатчику Хмельницкому, ежели занял у него денег. То есть мог отдать эту слободу в аренду. К тому же совсем неизвестно, какие права имел сам Данилович на эту слободу, потому что новый староста, Александр Конецпольский, сменивший на этом посту почившего Даниловича и ничем не обязанный Хмельницкому, передал эту слободу во владение своему подстаросте Чаплинскому. Так что стремление некоторых историков считать, что Богдан Хмельницкий родился в семье мелкопоместного украинского шляхтича высосано из пальца. Никакого поместья у него не было. Он даже не мог требовать удовлетворения у Чаплинского, за свой отрезанный ус из-за своего низкого происхождения, потому что шляхтич не стал бы драться на дуэли с выходцем из простонародья, простым казаком, а велел бы ещё и выпороть за наглое поведение. Правда, Хмельницкому удалось всё-таки получить слободу или «хутор» Субботово обратно, но это произошло уже после того, как он стал лично известен королю Владиславу Четвёртому и: «Государь принял сторону казака против польского вельможи и против закона»4 В пользу еврейского происхождения Богдана Хмельницкого говорит и то, что он был хорошо образован. Дело в том, что мелкая украинская шляхта детей своих грамоте, а тем более латыни, не учила, а евреи учили. И ничего в том удивительного нет, что сын богатого еврейского кабатчика – выкреста, учился у иезуитов во Львове латыне. Насколько он её хорошо знал, вопрос остаётся открытым, потому что на фоне поголовно безграмотной украинской шляхты, он выглядел довольно таки учёным человеком. Мне могут указать на детей Тараса Бульбы из произведения Гоголя «Тарас Бульба», которые тоже изучали латынь в Киевской бурсе. Так здесь следует иметь в виду, что они принадлежали не к мелкой шляхте, а к украинской аристократии. Отец их был не простой казак, а атаман, полковник. И насколько они хорошо усвоили латынь, было видно из того, с какой радостью они постарались его забыть на полях запорожских. И, наконец, Хмельницкий, как и все ренегаты, беспощадно преследовал иудеев. Но если поляков, попавших в руки казаков, ждала неминуемая смерть, то у евреев был ещё выбор – креститься и сохранить себе жизнь, или погибнуть за веру. И, тем не менее более ста тысяч евреев предпочли мученическую смерть измене вере своих отцов. Но большинство евреев, надобно полагать, всё же предпочло принять навязанное им христианство, чтобы сохранить себе и своим близким жизнь. В те времена они обитали в основном на левобережье Днепра в нынешней Харьковской области. Их соплеменники, горские евреи, называли их ха-гола, то есть галутные евреи, живущие за пределами своей Родины. Впоследствии ха-гола перешло в ха-хола, то есть хохлы. А после того как они приняли христианство и слились с православными, то это имя от евреев перешло на всех восточных украинцев, и никак оно не связано с казачьим оселедцем или чуприной, чубчиком. А на западных украинцев это имя не распространилось. Западные украинцы помнят ещё свои родовые имена, то, что они: бойки, лэмки, гуцулы, русины, но не хохлы. Что же касается Хмельницких, то они были настолько состоятельны, что когда попали первый раз в плен к татарам, то жена Михаила Хмельницкого выкупила их из неволи. В 1620 году отец и сын участвовали в битве при Цецоре, в которой польские войска были наголову разбиты. В этом бою погиб и сотник Михаил Хмельницкий – отец Богдана, а сам Богдан попал к туркам в плен, где два года, вплоть до своего освобождения, провел в Константинополе. И опять таки из плена выкупила Богдана его мать. Впоследствии этот сын выкреста Берке возглавил так называемую народно-освободительную борьбу украинского народа против польских «захватчиков», обильно полив её и еврейской кровью. Но никому на пользу не идёт безвинно пролитая кровь, и украинский народ из одного ярма попадает в другое. Ещё более тяжёлое и удушающее российское иго. Из огня да в полымя. И это в то время, когда по всей Европе уже близится отказ от крепостных методов ведения хозяйства, а в России только начинают устанавливаться нормы крепостного права. И раскаялась Украина в содеянном, но было уже поздно. И писал тогда слезами и кровью Тарас Шевченко. А сэстры, сэстры, горэ вам Мои голубкы молодии, Вы в наймах вырослы чужые, У наймах косы побилиють, У наймах, сэстры, й помрэтэ. Что же касается еврейского вопроса, то некоторые писатели стремятся снять с Богдана Хмельницкого клеймо палача еврейского народа, руки которого обагрены еврейской кровью. Так в романе Павла Загребального «Я, Богдан», описан такой эпизод: «Хмельницкий, узнав о резне евреев, организованной сотником Семёном Забуським при взятии Тульчина, приказал приковать его за шею к пушке. Затем гетман приказал казакам вернуться на место трагедии, найти оставшихся в живых евреев, перевязать им раны, накормить, одеть и проводить за пределы их земли».5 Всё это можно было бы принять за художественный вымысел автора, если бы мы не имели в виду, что сам Богдан по происхождению был еврей. Вполне возможно, что на каком-то этапе своей жизни в нём заговорил голос крови, и он оказал снисхождение к своим соплеменникам. Во всяком случае, даже если это и художественный вымысел автора, то он каким-то образом здесь оправдан.